25 марта около клуба Grosse Freiheit 36 в Гамбурге мерзла толпа немцев с небольшой примесью русских, поляков и некоторых других народов, объединенных любовью к финской группе HIM. Все томились в ожидании вечера, концерта, пьянки и дебоша. Согревался каждый по-своему: кто-то нетерпеливо переминался с ноги на ногу, кто-то курил, кто-то наслаждался видом пустой бутылки из-под пива или рассматривал фотографию Вилле Вало, некоторые же просто потеплее оделись. Когда мимо проезжал автобус, все дружно начинали махать руками и приветствовать пассажиров. Тоже своего рода разминка. Молодой человек в форме германских фашистов и с надписью KISS на спине оживленно беседовал с облаченными в траурные одежды девушками, которые составляли в толпе абсолютное большинство. Когда в 18:00 двери клуба распахнулись, вся эта разношерстная братия поспешила внутрь, так что через пять минут даже при тщательном поиске вряд ли можно было найти свободное место у барной стойки. На сцену прокралась, вероятно, не рассчитывая вызвать своим появлением особого ажиотажа, первая разогревающая группа Pinkostar. И была в этом абсолютно права: кроме желания попросить ее удалиться после первой же песни она не вызвала ничего. Не помог и вокалист с прической а-ля Джим Моррисон : парень так лихо скакал перед зрителями и от этого казался самому себе настолько крутым, что по залу стали разноситься вздохи сожаления и недовольный шепот. Вскоре эстафета перешла ко второй группе поддержки - Zeraphine. Что ж, здесь случай, видимо, был совсем клинический: контакта с публикой не получилось, поскольку не менее половины этой самой публики заснуло под монотонные и скучные готические напевы. Такой неутешительный итог должен бы заставить организаторов задуматься над тем, что одна разогревающая группа хорошо, а две уже слишком.
Выход HIM задержался из-за того, что на сцене около получаса меняли борудование. Изрядно подуставшие фанаты к тому времени были не в состоянии не только драться, но даже орать и хлопать. Однако когда финны, наконец, появились, то приняты были очень тепло. Группа выглядела измученной, вместе с ней в зал будто ворвалась частичка северной меланхолии. Вало грустил, кого-то выискивая глазами в толпе, временами поправлял волосы, то снимал, то надевал пиджак. Коллеги по группе были пободрее, играли энергично, с упоением. Линде увлеченно мучил свою гитару, а Гас с остервенением бил по всем тарелкам сразу. Сет-лист ничем не удивил и не порадовал: заезженная до дыр Wicked Game, не слишком удачная и потому необязательная для исполнения на всех концертах без исключения Beyond Redemption, надоевшая Funeral Of Hearts, официально американизированная благодаря Бэму Марджере Buried Alive By Love+ Положение спасли лишь непривычно тяжелая, с басами и всем прилагающимся The Sacrament, давнишний хит It`s All Tears да ставшая уже культовой Join Me, про которую вообще не принято говорить, насколько хорошо или плохо она была сыграна. Из новенького прозвучал относительно несвежий кавер песни Нила Даймонда Solitary Man, а композиция And Love Said No, дважды исполнявшаяся во время саундчека, в сет-лист так и не вошла. Концерт оказался коротким и немного скомканным. Спев на бис Soul On Fire, HIM попрощались с публикой и поспешили за кулисы. Клавишник Бартон напоследок бросил во второй или третий ряд полотенце, из-за которого там чуть не поубивали друг друга две девушки. В конце выступления зал все-таки очнулся, группу пытались звать еще раз, однако, сообразив, что ждать уже нечего, люди медленно потянулись к выходу. Некоторые застряли у находившихся здесь же двух или трех баров, другие, выбравшись из переулка, где Grosse Freiheit пересекается с Reeperbahn, отправились продолжать веселье в другом месте.
